С'ебастьян и ТРИ МУШКЕТЁРА

Под словом "близкие" я подразумеваю ваших родных и друзей. Не покоряйтесь никому, за исключением Берни и короля Тодта . Только мужеством - слышите ли вы, единственно мужеством! - дворянин в наши дни может пробить себе путь. Кто дрогнет хоть на мгновение, возможно, упустит случай, который именно в это мгновение ему предоставляла фортуна. Вы молоды и обязаны быть храбрым по двум причинам: во-первых, вы гессенец, и, кроме того, - вы мой сын. Не опасайтесь случайностей и ищите приключений. Я дал вам возможность научиться владеть шпагой и болидом . У вас железные нервы и стальная хватка. Вступайте в бой по любому поводу, деритесь на дуэли, тем более что дуэли воспрещены и, следовательно, нужно быть мужественным вдвойне, чтобы драться. Я могу, сын мой, дать вам с собою всего пятнадцать экю, мопед и те советы, которые вы только что выслушали. Мне остается прибавить еще только одно, а именно: указать вам пример - не себя, ибо я никогда не бывал при дворе и участвовал добровольцем только в войнах за веру. Я имею в виду господина де Экклстоуна, который был некогда моим соседом. В детстве он имел честь играть с нашим королем Жаном Тодтом - да хранит его Господь! Случалось, что игры их переходили в драку, и в этих драках перевес оказывался не всегда на стороне короля. Тумаки, полученные королем, внушили ему большое уважение и дружеские чувства к господину де Экклстоуну. Позднее, во время первой своей поездки в Париж, господин де Экклстоун дрался с другими лицами пять раз, после смерти покойного короля Макса Мосли и до совершеннолетия молодого - семь раз, не считая войн и походов, а со дня совершеннолетия и до наших дней - раз сто! И недаром, невзирая на эдикты, приказы и постановления, он сейчас капитан мушкетеров , то есть Формульного легиона, который высоко ценит король Жан Тодт и которого побаивается кардинал Монтедземоло . А он мало чего боится, как всем известно. Кроме того, господин де Экклстоун получает десять тысяч экю в год. И следовательно, он весьма большой вельможа. Начал он так же, как вы. Явитесь к нему с этим письмом, следуйте его примеру и действуйте так же, как он.

Снабженный таким напутствием, С'ебастьян как телесно, так и духовно точь-в-точь походил на героя Сервантеса, с которым мы его столь удачно сравнили, когда долг рассказчика заставил нас набросать его портрет. Дон Кихоту ветряные мельницы представлялись великанами, а стадо овец - целой армией. С'ебастьян каждую улыбку воспринимал как оскорбление, а каждый взгляд - как вызов. Поэтому он от Хеппенхайм до Лондона не разжимал кулака и не менее десяти раз на день хватался за эфес своей шпаги. Все же его кулак не раздробил никому челюсти, а шпага не покидала своих ножен. Правда, вид злополучного мопеда Kreidler Flory не раз вызывал улыбку на лицах прохожих, но, так как о выхлопные трубы билась внушительного размера шпага, а еще выше поблескивали глаза, горевшие не столько гордостью, сколько гневом, прохожие подавляли смех, а если уж веселость брала верх над осторожностью, старались улыбаться одной половиной лица, словно древние маски. Так С'ебастьян, сохраняя величественность осанки и весь запас запальчивости, добрался до злополучного города Лондона.

Но там, у самых ворот Паба "Черный монах", слезая с мопеда без помощи хозяина, слуги или конюха, которые придержали бы стремя приезжего, С'ебастьян в раскрытом окне второго этажа заметил дворянина высокого роста и важного вида. С'ебастьян , по обыкновению, сразу же предположил. что речь идет о нем, и напряг слух. На этот раз он не ошибся или ошибся только отчасти: речь шла не о нем, а о его мопеде. Незнакомец, по-видимому, перечислял все ее достоинства, а так как слушатели, как я уже упоминал, относились к нему весьма почтительно, то разражались хохотом при каждом его слове. . С'ебастьян прежде всего пожелал рассмотреть физиономию наглеца, позволившего себе издеваться над ним. Он вперил гордый взгляд в незнакомца и увидел человека старше себя , с черными проницательными глазами, с бледным лицом, с крупным носом и черными, весьма тщательно подстриженными усами. Он был в красном камзоле и штанах со шнурами того же цвета, без всякой отделки, кроме обычных прорезей, сквозь которые виднелась сорочка. С'ебастьян, все это уловил с быстротой тончайшего наблюдателя, возможно, также подчиняясь инстинкту, подсказавшему ему, что этот человек сыграет значительную роль в его жизни.

Итак, в то самое мгновение, когда С'ебастьян остановил свой взгляд на человеке в красном комбинезоне, тот отпустил по адресу немецкого мопеда одно из своих самых изощренных и глубокомысленных замечаний. Слушатели его разразились смехом, и по лицу говорившего скользнуло, явно вопреки обыкновению, бледное подобие улыбки. На этот раз не могло быть сомнений: С'ебастьяну было нанесено настоящее оскорбление.

К несчастью, гнев с каждым мгновением ослеплял его все больше, и он в конце концов вместо гордых и высокомерных фраз, в которые собирался облечь свой вызов, был в состоянии произнести лишь несколько грубых слов, сопровождавшихся бешеной жестикуляцией.

Эй, сударь! - закричал он. - Вы! Да, вы, прячущийся за этим ставнем! Соблаговолите сказать, над чем вы смеетесь, и мы посмеемся вместе!

Знатный проезжий медленно перевел взгляд с мопеда на С'ебастьяна. Казалось, он не сразу понял, что это к нему обращены столь странные упреки. Затем, когда у него уже не могло оставаться сомнений, брови его слегка нахмурились, и он, после довольно продолжительной паузы, ответил тоном, полным непередаваемой иронии и надменности:

- Я не с вами разговариваю, милостивый государь.

-Но я разговариваю с вами! - воскликнул юноша, возмущенный этой смесью наглости и изысканности, учтивости и презрения.

Незнакомец еще несколько мгновений не сводил глаз с С'ебастьян, а затем, отойдя от окна, медленно вышел из дверей Паба и остановился в двух шагах от юноши, прямо против его коня. Его спокойствие и насмешливое выражение лица еще усилили веселость его собеседников, продолжавших стоять у окна.

- Этот мопед в самом деле ярко-желтого цвета или, вернее, был когда-то таковым, - продолжал незнакомец, обращаясь к своим слушателям, оставшимся у окна, и словно не замечая раздражения С'ебастьян, несмотря на то, что молодой гесснец стоял между ним и его собеседниками.

- Смеется над мопедом тот, кто не осмелится смеяться над его хозяином! - воскликнул в бешенстве гессенец.

- Черт бы побрал этих гессенцев! - все же пробормотал он. - Посадите-ка его на этот оранжевый мопед , и пусть убирается.
Но незнакомец еще не знал, с каким упрямцем он имеет дело. С'ебастьян был не таков, чтобы просить пощады.

- Это сущий дьявол! - воскликнул незнакомец.
- Я счел нужным предупредить вас, господин Алонсо, - вставил хозяин, - чтобы вы были начеку.
- В пылу гнева он (С'ебастьян),никого не называл?

- Как же, называл! Он похлопывал себя по карману и повторял: "Посмотрим, что скажет господин де Экклстоун , когда узнает, что оскорбили человека, находящегося под его покровительством".
- Дьявол! - процедил он сквозь зубы. - Неужели де Экклстоун подослал ко мне этого гессенца? Уж очень он молод! Но удар шпагой - это удар шпагой, каков бы ни был возраст того, кто его нанесет.
"Вот так штука! - подумал хозяин. - Уж не испугался ли Алонсиньо мальчишки?"
- Я возвращаюсь в Испанию ответил незнакомец .
- Не проучив этого дерзкого мальчишку?
Незнакомец собирался ответить, но не успел и рта раскрыть, как С'ебастьян, слышавший весь разговор, появился на пороге.
- Этот дерзкий мальчишка сам проучит кого следует! - воскликнул С'ебастьян. - И надеюсь, что тот, кого он собирается проучить, на этот раз не скроется от него.
- Не скроется? - переспросил незнакомец, сдвинув брови.
- На глазах у дамы, я полагаю, вы не решитесь сбежать?
- Вы правы, - поспешно произнес незнакомец. - Езжайте своим путем. Я поеду своим. Встретимся на гонках Формулы-1
- Трус! Подлец! Самозванный Чемпион! - закричал С'ебастьян, бросаясь вдогонку за слугой.
- Итак, вы сказали, что подозреваете этого наглого дворянина? - переспросил С'ебастьян.
- Я говорю вам, что убежден в этом, - подтвердил хозяин. - Когда я сказал ему, что вашей милости покровительствует господин де Экклстоун и что при вас даже Суперлицензия к этому достославному вельможе, он явно забеспокоился, спросил меня, где находится эта Суперлицензия для участия в гонках , и немедленно же сошел в кухню, где, как ему было известно, лежал ваш комбинезон.
- Тогда похититель - он! - воскликнул С'ебастьян . - Я пожалуюсь господину де Экклстоуну, а господин де Экклстоун пожалуется королю Тодту !

Как добрый провинциал, он проспал до девяти утра и, поднявшись, отправился к достославному г-ну де Экклстоуну, третьему лицу в королевстве, согласно суждению г-на С'ебастьяна –отца

Кардинал Монтедземолло , со своей стороны, в этом отношении не уступал королю Тодту. Увидев, какой грозной когортой избранных окружил себя Тодт, этот второй или, правильнее, первый властитель также пожелал иметь свою гвардию. Поэтому он обзавелся собственными мушкетерами Алонсо , Масса в прошлом Шумахер теперь почётный пенсионер

Случалось нередко, что Монтедземолло и Жан Тодт по вечерам за партией в шахматы спорили о достоинствах своих гонщиков-воинов. Каждый из них хвалился выправкой и смелостью последних и, на словах осуждая стычки и дуэли, втихомолку подбивал своих подданных к дракам. Победа или поражение их мушкетеров доставляли им непомерную радость или подлинное огорчение. Так, по крайней мере, повествует в своих мемуарах человек, бывший участником большого числа этих побед и некоторых поражений пенсионер Шумахер

На нижней терассе четверо мушкетеров господина де Экклстоуна забавлялись веселой игрой, в то время как столпившиеся на площадке десять или двенадцать их приятелей ожидали своей очереди, чтобы принять участие в гонке.

С'ебастьян сначала принял эти болиды за тренировочные с малосильными моторами , полагая, что мощность ограничена . Но вскоре, по напряжению на лицах участников квалификационной игры, понял, что болиды были боевыми и самым тщательным образом подготовлены и настроены на гонку .

Мушкетер, занимавший в эту минуту верхнюю строчку протокола , блестяще отбивался от атак своих противников. Вокруг них собралась толпа. Условия игры заключались в том, что при первом же приближении на уровень атаки ДРС преследуемый выбывал из игры и его очередь на аудиенцию переходила к победителю. За какие-нибудь пять минут трое оказались в зоне системы ДРС: , причем защищавший высшую позицию не был достинут ни разу. Такая подготовка , умение и мастерство , согласно условиям, вознаграждалась продвижением в следующий квалификационный круг .

Как ни трудно было удивить нашего молодого путешественника или, вернее, заставить его показать, что он удивлен, все же Формула-1 поразила его.

Несколько оправившись от первоначального смущения, С'ебастьян, мог теперь на досуге приглядеться к комбинезонам и лицам окружающих.

Центром одной из самых оживленных групп был рослый мушкетер с высокомерным лицом и в необычном комбинезоне , привлекавшем к нему общее внимание. На нем был не форменный комбинезон, ношение которого, впрочем, не считалось обязательным в те времена - времена меньшей свободы, но большей независимости, - а светло-синий, порядочно выцветший и потертый комбинезон , поверх которого красовалась роскошная перевязь, шитая золотом и сверкавшая, словно солнечные блики на воде в ясный полдень. Длинный комбинезон бело-синего бархата изящно спадал с его плеч, только спереди позволяя увидеть ослепительную перевязь, на которой висела огромных размеров шпага.

Этот мушкетер только что сменился с караула, жаловался на простуду и нарочно покашливал. Вот поэтому-то ему и пришлось накинуть комбинезон , как он пояснял, пренебрежительно роняя слова и покручивая ус, тогда как окружающие, и больше всех С'ебастьян, шумно восхищались шитой золотом перевязью.

- Ничего не поделаешь, - говорил мушкетер, - это входит в моду. Это расточительство, я и сам знаю, но модно. Впрочем, надо ведь куда-нибудь девать родительские денежки.

- Ах, Супер Найдж, - воскликнул один из присутствующих, - не старайся нас уверить, что этой перевязью ты обязан отцовским щедротам!

- Нет, право же, - возразил Мэнсел , - и я могу засвидетельствовать, что заплатил за нее двенадцать пистолей.

- Разве не правда, Ален ? - спросил Найджел , обращаясь к другому мушкетеру.

Этот мушкетер был прямой противоположностью тому, который к нему обратился, назвав его Аленом. Это был молодой человек, с простодушным и открытым выражением лица, с зелёными глазами и румянцем на щеках, кривым носом сломанным в далёкой юности . Казалось, он избегал опустить руки из страха, что жилы на них могут вздуться. Время от времени он пощипывал мочки ушей, чтобы сохранить их нежную окраску и прозрачность. Говорил он мало и медленно, часто кланялся, смеялся бесшумно, обнажая красивые зубы, за которыми, как и за всей своей внешностью, по-видимому, тщательно ухаживал. На вопрос своего друга он ответил утвердительным кивком.

- Говорят, что Макс Мосли устроил оргию в Англии!.. - воскликнул Ален с лукавым смешком, который придавал этим как будто невинным словам некий двусмысленный оттенок.

- Ален, друг мой, на этот раз вы не правы, - перебил его Мэнсел , - и любовь к остротам заставляет вас перешагнуть известную границу. Если б господин де Экклстоун услышал, вам бы не поздоровилось за такие слова.

- Не собираетесь ли вы учить меня, Найджел ? - спросил Ален, в кротком взгляде которого неожиданно сверкнула молния.

- Друг мой, - ответил Найджел, - будьте мушкетером или аббатом, но не тем и другим одновременно. Вспомните, Айртон на днях сказал вам: вы едите из всех кормушек... Нет-нет, прошу вас, не будем ссориться. Это ни к чему. Вам хорошо известно условие, заключенное между вами, Айртоном и мною.

- Найджел , вы самонадеянны, как Нарцисс, заметьте это, - произнес Ален. - Вам ведь известно, что я не терплю поучений и готов выслушивать их только от Айртона. Что же касается вас, милейший, то ваша чрезмерно роскошная перевязь не внушает особого доверия к вашим благородным чувствам. Я стану аббатом, если сочту нужным. Пока что я мушкетер и, как таковой, говорю все, что мне вздумается. Сейчас мне вздумалось сказать вам, что вы мне надоели.

- Господа!.. Господа!.. - послышалось со всех сторон.

- Господин де Экклстоун ждет господина С'ебастьяна! - перебил их лакей, распахнув дверь кабинета.

Господин де Экклстоун был в самом дурном расположении духа. Тем не менее он учтиво принял молодого человека, поклонившегося ему чуть ли не до земли, и с улыбкой выслушал его приветствия.

- Вот как! Королевские мушкетеры позволяют гвардейцам кардинала себя обыгрывать! - продолжал г-н де Экклстоун , в глубине души не менее разъяренный, чем его солдаты, отчеканивая слова и, словно удары кинжала, вонзая их в грудь своих слушателей. - Вот как! Шесть гвардейцев кардинала Монтедземло обыгрывают шестерых мушкетеров его величества Жана Тодта ! Тысяча чертей! Я принял решение. Прямо отсюда я отправляюсь в Лондон и подаю в отставку, отказываюсь от звания капитана мушкетеров короля и прошу назначить меня лейтенантом гвардейцев кардинала. А если мне откажут, тысяча чертей, я сделаюсь аббатом!

- Так вот, господин капитан! - воскликнул Найджел, потеряв всякое самообладание. - Нас действительно было шестеро против шестерых, но нас обыграли на свежей резине , и, раньше чем мы успели заехать на пит стоп для смены резины и , двое из нас вылетели с трассы , а Айртон получил прокол колеса , что не многим отличался от тех что вылетели с трассы ; Тем не менее мы не сдались. Нет! Нас взяли количеством и тактикой сдерживания . Вот как было дело. Черт возьми, капитан! Не всякий бой можно выиграть. Великий Фанхио проиграл битву Чемпионов 1953 года , а Джеки Стюарт Первый, который, как я слышал, кое-чего стоил, - Чемпионат 1972 года .

В эту минуту край портьеры приподнялся, и на пороге показался мушкетер с благородным и красивым, но бледным лицом.

- Айртон ! - вскрикнули оба мушкетера.

- Вы звали меня, господин капитан, - сказал Айртон, обращаясь к де Экклстоуну . Голос его звучал слабо, но совершенно спокойно.

- Я только что говорил этим господам, - сказал де Экклстоун, - что запрещаю моим мушкетерам без надобности рисковать жизнью. Храбрецы дороги королю, а королю известно, что мушкетеры - самые храбрые люди на земле. Вашу руку, Айртон!

- Сударь, - произнес С'ебастьян, - уезжая из Хэппенхайма в Лондон , я надеялся в память той дружбы, о которой вы не забыли, просить у вас суперлицензию мушкетера украденную у меня . Но после всего виденного мною за эти два часа я понял, что эта милость была бы столь огромна, что я боюсь оказаться недостойным ее.

- Это действительно милость, молодой человек, - ответил г-н де Экклстоун. - Но для вас она, может быть, не так недоступна, как вы думаете или делаете вид, что думаете. Впрочем, одно из распоряжений его величества предусматривает подобный случай, и я вынужден, к сожалению, сообщить вам, что никого не зачисляют в мушкетеры, пока он не испытан в нескольких сражениях, не совершил каких-нибудь блестящих подвигов или не прослужил два года в другой серии , поскромнее, чем наша.

С'ебастьян молча поклонился. Он еще более жаждал надеть комбинезон мушкетера, с тех пор как узнал, насколько трудно достичь желаемого.

- Итак, - продолжал капитан, - вам следует усовершенствоваться в искусстве владения болидом - это необходимо дворянину. Я сегодня же напишу письмо начальнику Королевской академии, и с завтрашнего дня он примет вас, не требуя никакой платы. Не отказывайтесь от этого. Наши молодые дворяне, даже самые знатные и богатые, часто тщетно добиваются приема туда. Вы научитесь быстрой езде, искусству настройки болида , стратегии и тактике . Вы завяжете полезные знакомства, а время от времени будете являться ко мне, докладывать, как у вас идут дела и чем я могу помочь вам.

- Нет, тысяча чертей! На этот раз ты от меня не уйдешь!
- Кто? Кто? - спросил де Экклстоун.
- Он, похититель! - ответил на ходу С'ебастьян. - Ах, негодяй!
И с этими словами он исчез за дверью.
- Сумасшедший! - пробормотал де Тревиль. - Если только... - медленно добавил он, - это не уловка, чтобы удрать, раз он понял, что подвох не удался

С'ебастьян как бешеный в три скачка промчался через приемную и выбежал на площадку лестницы, по которой собирался спуститься опрометью, как вдруг с разбегу столкнулся с мушкетером, выходившим от г-на де Экклстоуна через боковую дверь. Мушкетер закричал или, вернее, взвыл от боли.

- Простите меня... - произнес С'ебастьян, намереваясь продолжать свой путь, - простите меня, но я спешу.

Не успел он спуститься до следующей площадки, как железная рука ухватила его за перевязь и остановила на ходу
- Сударь, - сказал Айртон, выпуская из рук перевязь, - вы невежа. Сразу видно, что вы приехали издалека.

С'ебастьян уже успел шагнуть вниз через три ступеньки, но слова Айртона заставили его остановиться.

- Тысяча чертей, сударь! - проговорил он. - Хоть я и приехал издалека, но не вам учить меня хорошим манерам, предупреждаю вас.

- Кто знает! - сказал Айртон.
- Ах, если б я не так спешил, - воскликнул С'ебастьян, - и если бы я не гнался за одним человеком...
- Так вот, господин Торопыга, меня вы найдете, не гоняясь за мной, слышите?
- Где именно, не угодно ли сказать?
- Подле трассы в Монако .
- В котором часу?
- Около двенадцати.
- Около двенадцати? Хорошо, буду на месте.

Классику переделано : Ajrton